|
Из библейской легенды известно, что молодой, красивый и отважный юноша Давид одолел в поединке звероподобного гиганта, филистимлянина Голиафа. Одолел, весьма убедительно. Он убил филистимлянина ударом камня в лоб из пращи, а затем еще отрезал голову Голиафу собственным мечом последнего.
Герои легенд – собирательные образы. Недаром поединок Давида с Голиафом воспринимается с поправкой на жестокость древних обычаев как отражение борьбы добра со злом.
В конфликте властей Украины и России Давид предстает в образе православной церкви московского патриархата, зовущей жить по справедливости, в любви, мире и согласии. Голиаф – воплощение всех пороков узколобого национализма, влекущего к вражде, ненависти, насилию, жестокости и пр. и пр. В легенде добро побеждает зло, в реальной жизни все наоборот.
Голиаф в лице национализма попирает все христианские ценности и добродетели. У него в услужении находится автокефальная поместная православная церковь Украины, нацеленная на раскол приверженцев православной веры, Она является детищем интриг Константинопольского патриархата и американского империализма.
Почему раскольническая миссия национализма оказывается сильнее объединительной миссии православия? Видимо, потому, что любая религия несамостоятельна и является всего лишь фантастическим отображением в головах людей реального бытия. Беспощадное же и жестокое капиталистическое бытие требует от индивида, народа и государства конфликтного поведения, вытекающего из своекорыстия, эгоизма, беспринципности и цинизма.
Национализм – это идеологическая и политическая проекция капиталистической частной собственности на средства производства и эксплуатации человека человеком. Такая частная (но не личная) собственность является источником вражды, ненависти, всякой подлости и гнусности в отношениях между отдельными людьми, народами и государствами. Где уж тут ужиться христианским добродетелям, исламскому эгалитаризму, семейному буддизму, не говоря уже о светском марксизме.
Плутократы «цивилизованного» Запада давно поняли это и насадили свою прагматическую религию протестантизма, отождествляющую добродетель со страстью к наживе. Протестантская религия не уберегла Запад от социальных конфликтов и революций, но, по крайней мере, помогает плутократам удерживать политическую и экономическую власть проповедью смирения и незыблемости капиталистических устоев.
После исчерпания ресурсов и крушения советской системы в России буржуазный национализм все глубже проникает на Восток, как ни странно, с помощью религии. На закате перестройки и после роспуска СССР кремлевская власть, по примеру ее западных единомышленников во власти, отказывается последовательно проводить в жизнь светские принципы отделения церкви от государства и свободы совести. Она явно дает зеленый свет религиозному обскурантизму, надеясь подогнать впоследствии все существующие в России религии под стандарты протестантизма.
В стране ведется ускоренное строительство храмов, якобы на «народные пожертвования». Атеизм – первейший признак образованности, просвещения и гуманизма стал изгоем. Общественная жизнь, культура и искусство насыщаются антинаучными религиозными представлениями. С особой силой развернута бешеная пропаганда против политики Советской власти в отношении религии, основанной на строгом соблюдении принципа свободы совести и религии. Книга Людвига Фейербаха «Сущность христианства» непопулярна.
Да, после Октябрьской революции были преследования в стране духовенства, и не только за экономические преступления, как сейчас. Были даже расстрелы священников, закрывались церкви, а храм Христа Спасителя был взорван. Но ведь многие представители духовенства сами давали поводы для преследования, поддерживая силы, враждебные Советской власти.
Красный чех Ярослав Гашек, автор бессмертного романа «Похождения бравого солдата Швейка» весьма убедительно раскрывает роль православных попов во время Гражданской войны в фельетоне под названием «Дневник попа Малюты из полка Иисуса Христа».
В записи попа из Златоуста говорится: «Возлюбленные о господе архипастыри, пастыри и все верные чады православной церкви российской вместе с божьей милостью царем всероссийским Александром 1У (Колчаком) объявили гонения на язычников-большевиков. Из нашей братии сформирован батальон, к которому прибавили два батальона из татар и башкир. Это полк Иисуса Христа...».
В записи из Бирска раскрываются мотивы того, почему поп сбросил рясу, чтобы опоясаться патронташем и принять участие в карательных экспедициях против мятежной паствы. «Меня, по милости божьей, - пишет он, - назначили полковым адъютантом. Надеюсь, что приведу в порядок свои финансы, разоренные большевиками – гонителями церковнослужителей.
Отделением церкви от государства они лишили нас жалования, говоря, что мы занимаемся не трудом, а обирательством. Поэтому мы, все священники, и собираемся вокруг Александра 1У, богом нам данного, собирателя и строителя новой монархии на святой Руси. И да поможет ему бог в этом великом деле, снизойдет на народную армию благословенье божье.
В городе мы расстреляли несколько дюжин большевиков, с которых сняли сапоги и продали в полковой цейхгауз. Сегодня я высек нескольких солдат, чтобы не забывали, что дисциплина – это страх божий».
Вместе с лояльностью к Советской власти, проявленной вменяемой частью духовенства в годы Великой Отечественной войны, изменилась и политика советского государства в области религии. Она вошла в строго законные юридические рамки. Правда, и в годы Советской власти церковь финансировалась государством, хотя и гораздо меньше, чем сейчас. Но ведь и роль ее в условиях соблюдения принципа свободы совести была намного скромнее.
Конечно, и советскую политику в области религии нельзя назвать безупречной. Советские идеологи рассматривали религию как продукт невежества и влияния эксплуататорских формаций на человека. Однако они не могли объяснить живучесть этого «ложного» сознания в условиях СССР, где, казалось бы радикально сократилось количество факторов, действующих в пользу его выживания.
На мой взгляд, все дело в нечеткой постановке основного вопроса философии, то есть, трактовке проблем отношения мышления к бытию, а также познаваемости и непознаваемости мира. Это трактовка часто сводилась всего лишь к делению философов на идеалистов и материалистов, а также влияния их противоборства на революционное обновление мира вместо того, чтобы нащупать реальную почву, в которой коренится религия.
Надо признать, что религия играла и положительную роль в истории человечества, именно, как фактор пробуждения сознания, как попытка, пусть неосознанная, выделиться из животного царства, состояния дикости. Ведь только человек, наделенный сознанием, способен на это. Религия явилась предтечей научного познания законов мышления, природы и общества.
Многобожие и мифотворчество явились мысленными эквивалентами предметов и явлений живой и неживой природы, продуктом аналитической функции мозга. Единобожие – продуктом синтеза. Древние люди уверовали в первичность мышления по отношению к бытию. Они видели самоунижение в признании первичности бытия, как и в признании того, что не Земля является центром Вселенной, как доказали впоследствии Коперник и Галилей.
Древние сделали сознание демиургом Вселенной, поскольку именно в человеческом мозге рождались побудительные импульсы к преобразованию природы и общества. Сознание стало богом. Мир перевернулся с ног на голову. Если в античной истории и были попытки вырваться за пределы религиозного сознания, то они носили характер бездоказательного прозрения, то есть, случайный характер.
Причина всего этого в непонимании феномена сознания. Природа сознания не поддавалась расшифровке. Казалось бы все просто. Да, сознание нематериально, но ведь его можно рассматривать как движение высокоорганизованной материи, как процесс самоорганизации природы от неживой, к живой и далее к сознательной общественной жизни.
Движение – не материя, но и материя невозможна без движения. Материя – не монолит, но движущаяся материя. Начала движения вполне поддаются научному объяснению и не нуждаются в толчках сверхъестественных сил. Уже древние греки понимали, что воздух летуч, вода текуча, земля тверда, огонь энергичен.
В грубом приближении сознание – особая форма движения материи со свойствами самопознания и познания внешнего мира. Сознание – продукт действия законов природы и общества. В то же время сознание само является средством познания этих законов, формулируемых через мышление и язык.
Откуда вообще возникают законы? Из количественного и качественного многообразия вселенной, находящейся в вечном движении по законам диалектической триады (закон единства и борьбы противоположностей, закон перехода количества в качество и закон отрицания отрицания). Надо отдать должное церковному учению о «Святой троице». Очевидно, оно было предтечей открытия философской и научной триады.
Хотя богословы объявляют троицу непостижимой, но всякий мыслящий человек понимает, что она коренится в семье. К Богу-отцу и Богу сыну Святой дух добавлен вместо женщины, которая занимала неравноправное положение, как в древнем обществе, так и в современном капиталистическом обществе. Понятно, что в сознании верующих изменения в производстве семей и поколений, в материальном производстве и познании мира являются великими историческими актами, которые под силу лишь святому духу.
Однако какие выводы следуют из признания земных корней религии. Оправдание вседозволенности? По-моему, бессмертие души содержит больший соблазн к вседозволенности, чем признание конечности человеческого существования. Всякие безумцы, террористы и юродивые доказывают это весьма убедительно.
Упразднение религии, раз она исчерпала свои познавательные возможности? Но большие массы людей, которых капитализм выталкивает на обочину жизни, стремятся и способны познавать мир только через религию. Может, таким образом, они перейдут от слепой веры к научному знанию и, в первую очередь, к пониманию того, что именно коммунизм является спасением человечества. Кроме того, религия является хранительницей традиций, без знания которых невозможно понимание настоящего и будущего.
Одним словом, светский принцип свободы совести и отделения церкви от государства является идеальной формулой мирного сосуществования науки, атеизма и религии. Такое сосуществование не только не вредит, но способствует социалистическому обновлению мира.
Следует возмущаться и решительно бороться против использования киевской бандой православия в политических целях, но при этом не надо забывать, что такая практика не чужда и Кремлю, и порождена она отступничеством от принципа отделения церкви от государства. Другой вопрос, возможно ли вообще соблюдение этого принципа в буржуазном обществе?
Конечно, можно вообразить, что правящие ныне питерские либералы и космополиты вполне искренне приняли православие. Ведь оно позволяет выдать их буржуазный национализм, нацеленный на выживание в капиталистической конкуренции, за патриотизм, который широкие народные массы воспринимают как средство защиты от паразитического капитализма. Но что это меняет.
Религия весьма ненадежная опора национального суверенитета, подрываемого страстью к обогащению. Интерес всегда посрамлял идею. А буржуазный национализм всегда стоит на страже такого интереса. Признаться, когда В.В.П. молился недавно во всенощной во время Рождества Христова в питерском Спасо-Преображенском соборе, где его в 1952 году крестил отец Патриарха Московского и Всея Руси, у меня возникали вопросы.
Почему нашего президента тянет в последние годы молиться в Питере, городе трех революций и одной контрреволюции. Ведь в 2018 году Владимир Путин участвовал в Рождественском богослужении в церкви Святых и Праведных Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы на Моховой улице в Санкт-Петербурге. Неужто, готовится идти на покой. А как же страна? Ее одними молитвами не спасешь, особенно, сейчас, когда наши супостаты сеют раскол в русско-украинском мире.
Впрочем, даже если бы В.В.П. был православным Давидом, он вряд ли смог победить националистического Голиафа в лице рыжего Дональда или кого-либо еще. Тогда, к чему эта истерия в телеящике в защиту православия на Украине? Наверное, она призвана прикрыть неспособность или нежелание Кремля оказать реальную помощь здоровым силам соседней братской страны.
-----------------
| 